Лениво скольжу по синусоиде от "как мощны мои лапищи!" до "да чмо ты, чмо, успокойся уже, найди к кому присосаться и паразитируй, только сильно не досаждай, а то прогонят".

Истина там, где я выберу её видеть. Только вот веры в это у меня нет. Not now, ha-ha.

пишу это из тренажёрного. не выдержал.
наверное, это будет чуть ли не единственное мотивирующее послание, непривычное, "странное". я стал заложником образа, сросся с ним, сплелся воедино, боясь выглядеть не похожим на него, томного, самодовольного, несчастного эгоиста, живущего прошлыми страданиями. отчасти, оно так и есть. я борюсь с ошметками, опухолями от той боли, ползущей кротовьми путями по телу, шипящей посреди ночи.

если вы покинуты, растеряны, брошены, опечалены – позвольте себе это. я терпел адскую боль, изнурял себя до полного выгорания, чтобы доказать другим, теням безумно иррационального мира, что я могу, что я не хуже.

на первом приеме психиатр мне рассказывала про загнанную лошадь, которую не хотелось бы пристреливать.

с того момента я усвоил несколько очевидных истин:
– я не могу быть совершенным во всем
– мне похуй на остальных
– я забочусь о себе (не доламываю пальцы на тренировках, не ущемляю себя во всем и всегда, если не могу, значит не могу, все)

пойду съем пончик.

иногда люди уходят от нас к другим людям, иногда они просто уходят, оставляя нас с разного рода размышлениями.

не придумав ничего лучше, мы начинаем лихорадочно и садистично раскладывать себя на фрагменты, тщательно изучать каждый из них гадая, что не так, какая часть послужила стимулом, отдалила, отвернула.

но зачастую дело совершенно не в нашей неидеальности. люди уходят по разным причинам, неясным даже для них, предпочитают других почти инстинктивно.
они могут тянуться к привычному, удобному, тому, что кажется им понятным, врезанным в их парадигму и мировосприятие.
они могут наслаждаться мучительными, деструктивными взаимоотношениями, не видеть в нас продолжения себя, не найти перспектив развития.
все это никак не связано с твоими личными качествами, внешностью или отношением к людям.
с тобой все в порядке, ты прекрасен в своей исключительности, в своём стремлении к развитию и процветанию.

если боль потери застанет тебя врасплох, помни.
дело может быть не в тебе, а в сотнях темных, петляющих и потайных путях, скрытых в сознании людей.

одна из самых грустных вещей в жизни, это когда человек, который тебе нравился, которым ты вдохновлялся, становится отталкивающей совокупностью всего того, что ты презираешь.

Попытки других вовлечь меня в эмоциональную близость выводят меня из себя. За двадцать четыре года своей жизни я научилась куче неприятных, но необходимых во взрослой жизни вещей: брать на себя ответственность за принимаемые мной решения, в некоторых случаях брать на себя ответственность за решения других, предпочитать сражение с проблемами тому, чтобы трусливо бежать от них, поджав хвост. Имитировать хладнокровие и рассудительность я могу практически всегда, даже если внутри огня столько, что можно с лёгкостью сжечь целый мир. Даже физически неприятные для меня вещи в критических ситуациях не могут оказывать на меня сильного давления из-за развитого механизма деперсонализации.

Но чужие эмоции - это вещь, которая превращает меня в испуганного маленького ребёнка, особенно, когда эти эмоции направлены на сближение со мной.

Я паникую.
Я теряюсь.
Я вхожу в абсолютный ступор.

У меня нет от них никакой защиты. Мои моральные принципы мешают мне причинять хорошим людям мучительную боль. Потому что быть жестокой к тем, кто этого не заслужил - ни разу не оправдание. Я могу лишь вяло огрызаться и читать непонимание в чужих глазах.

На этот раз меня накрыло так сильно, что я не сплю нормально и ловлю панические атаки вот уже три дня. И, сталкиваясь со всем этим, я не понимаю: почему на тысячу случаев, когда я испытываю боль, приходятся единицы, когда я её не чувствую?